Китай в гражданском и нравственном состоянии - Никита [ИАКИНФ] Бичурин

При сношениях европейских держав с китайским двором, открывшихся за 200 перед сим лет, встретились два обстоятельства, которые до сего времени полагают неотвратимое препятствие к политическому сближению Европы с Китаем. Эти препятствия заключаются не в обширности и безводности бесплодных степей Монголии, не в вечных туманах каменных, непроходимых гор китайского запада, а только в двух словах: дань и поздравительная речь, или адрес.

В дипломатическом языке китайского двора дань называется гун, поздравительная речь — биао. Чтобы во всей обширности постигнуть важность значения, которое сим словам дают китайцы, надобно войти к началу их происхождения.

Китай от древних лет до 231 года до Р. X. имел поместное правление и делился на множество княжеств. Удельная система династии Ся в продолжение 2405–1766 годов мало известна. Любопытные хартии союзно-удельной системы династии Шан, 1766–1122, и [52] династии Чжеу, 1122—255 годов до Р. X., сохранены в древней истории Китая. В помянутых хартиях с точностью определены права удельных князей и отношения их к главе империи, который, имея собственный удел, управлял империей как глава большого семейства, не вмешиваясь во внутренние распоряжения уделов.

Владетели уделов были: 1) однофамильные родственники великого князя (При династиях Шан и Чжеу это был первый титул главы империи (см. в Статистическом описании Китайской империи, ч. I, с, 147 и cл)); 2) инофамильные потомки прежних династий или древнейших государей Китая; 3) иноземные владетели, помогавшие царствующей династии к получению престола империи. Все сии удельные владетели имели общую обязанность — для изъявления своей зависимости от главы империи ежегодно представлять ему известную часть исключительных произведений своей земли для употребления при жертвоприношении предкам царствующего дома. Сии-то местные произведения, представляемые от вассалов своему повелителю, названы словом гун, которое существенно не означало дани с какого-нибудь народа, но личное от. удельных князей приношение главе империи.

Удельное постановление о дани есть одно из древнейших по времени и важнейших по отношению к религии Китая, которая жертвоприношение родителям по смерти и предкам возлагает на всех как обязанность, священнейшую перед другими обязанностями. Донесение князя Юй об осушении болотистых стран в Китае, оконченное в 1278 году до Р. X., названо Юй-гун, что значит дани князя Юй, потому что сей князь при описании своих работ в том же донесении показал, какие местные произведения, откуда и какою дорогою шли ко двору Великого князя.

Впоследствии союзно-удельное правление сделалось источником долговременных междоусобий в Китае и в 231 году до Р. X. было уничтожено. Владетели семи царств, на которые разделился Китай, около 250 лет вели между собою кровопролитную войну, защищая престол империи от похитителя, и между тем каждый имел в виду овладеть оным. Победителем остался Цинь-ши-хуан, который, по истреблении побежденных, вместо прежнего правления ввел монархическое. С изменением образа правления он изменил и значение дани. Земли, бывшие до того времени общими, через продажу превратив в личную собственность владетелей, он превратил поземельный оброк в государственную подать, взимаемую с [53] землевладетелей, а прежнюю обязанность удельных владетелей — предоставлять местные произведения главе империи — возложил на страноправителей и иноземных владетелей, зависевших от Китая. С сего времени слову гун дано положительное значение, с одной стороны — теснее, а с другой — обширнее прежнего. Все местные произведения, покупаемые в губерниях для двора, все редкие произведения искусства, в Новый год подносимые богдыхану от страноначальников, носят общее название гун. Лары, привозимые китайскому двору посланниками иностранных держав, не могут быть приняты иначе, как под названием гун, которое, как выше мы видели, означает личное от подданного или от вассала приношение своему правителю.

Биао в книжном языке значит наружность вещи; но сие слово, взятое в переносном смысле, означает излияние верноподданнических чувств перед государем по случаю важного какого-либо торжества. Это, собственно, есть поздравительная речь, или адрес, составляющий ныне существенную часть больших выходов при китайском дворе.

Не могу определить, сколь давно слово биао введено в дипломатический язык китайского двора. Известно только, что в предпоследнем столетии перед Р. X. китайский двор, вступив в сношения с разными владетелями на западе, требовал, чтобы грамоты, посылаемые к нему от независимых иностранных государей, называемы были биао, и сие требование впоследствии превращено в неизменяемый закон. По сей-то причине в настоящее время, при самом вступлении иностранного посольства в пределы Китая, предварительно требуют показать верящую грамоту под предлогом узнать ее содержание; и если сия грамота в переводе имеет другое название, то предлагают заменить оное словом биао; в противном случае решительно отказывают в пропуске посольства.

Итак, гун и биао в дипломатическом языке китайского двора суть два клейнода мечтательного первенства его перед дворами всех других держав в свете, и сии клейноды некогда были запечатлены кровью многих миллионов людей; ибо Китай, для удержания исключительного первенства при себе, вел в разные времена жестокие и продолжительные войны с соседними народами. Подобная война с Тибетом началась в 718-м, а кончилась в 822 году признанием Тибета равною с Китаем державою. К утешению китайского двора тибетский Кяньбу, император, родился от сестры китайского государя, с которым был заключен мир, и посему в клятвенном [54] договоре назван был племянником, а последний — дядею, с удержанием родственного старшинства над первым.

С другой стороны, должно сказать, что сии же два слова суть самые верные посредники к сближению с Китаем, стоит признать себя зависимым от него и положить в договоре постоянно представлять дань в известные годы. Сим средством искони пользуются разные мелкие владетели в Азии, и посланцы их частенько посещают столицу Китая; потому что за доставляемую дань получают равноценную награду и, сверх сего, пользуются безденежным проездом через китайские владения и беспошлинным ввозом своих и вывозом китайских товаров в количестве, ограниченном соответственно достоинству лиц. [55]

1. Глава Китайской империи есть ли сам собою законодатель и судья; если нет, то чем он ограничен?

Глава Китайской империи есть государь самодержавный, имеющий власть издавать, изменять и пополнять законы, но по предварительном обсуждении каждого нового закона палатами. Ему же предоставлена власть решать иногда представления высших правительственных мест собственным своим мнением, если оно не противно законам.

2. Кто, например, имеет право остановить действие существующего уже закона, отменить старый, предложить новый, и чья воля необходима для утверждения подобного предложения? Что нужно, одним словом, чтоб закон потерял или получил силу? Достаточна ли в этом случае одна воля главы империи, или необходимо к тому согласие какого-либо высшего правительственного места?

Каждая династия, при своем вступлении на престол империи, издает законы по всем главным ветвям государственного управления. Ныне царствующий в Китае дом Цин издал уложения для шести палат, или министерств, как то:

Уложения для Палаты Чинов;

Уложения для Палаты Финансов;

Уложения для Палаты Обрядов;

Уложения для Палаты Военной;

Уложения для Палаты Уголовной;

Уложения для Палаты Строительной.

Впоследствии к сим уложениям присовокуплены уложение для управления внутренними делами военных сословий и уложение для управления покоренными странами на северо-западе.

Первоначальные законы, изложенные в уложениях соответственно современным обстоятельствам, со временем становятся недостаточными; почему и пополняются, а иногда и заменяются новыми законами под названием постановлений, которые со времени своего утверждения получают силу закона же. [56]

Образование постановлений имеет форму, отличную от установления коренных законов. Доклады от палат и начальников губерний, представляемые государю, предварительно поступают в Государственный Кабинет с мнением, прилагаемым к докладу в особой записке. В Кабинете, поверив представляемое дело с законами, присовокупляют к нему записку с своим мнением в виде государева решения или проекта указа. В записках Кабинета при губернских докладах, требующих дальнего рассуждения, обыкновенно предписывается палатам и приказам обсудить дело и представить со своим мнением. Но ежели в докладе изложено такое обстоятельство, на которое в уложениях нет ни точного закона, ни постановления и, сверх того, невозможно сделать применения, в таком случае составляется в палате совет, и мнение, положенное советом, представляется государю на утверждение для превращения в закон. Сим образом всякое постановление получает силу закона.